Могу попросить я?:D

Да, прошу любви, пока мои глаза могут слезиться. Ведь притворяться скучно. И я не долбанный романтик, и я даже не гоняюсь за этим. И мне не стыдно признаться: прошу любви. Идиотские фильмы легко могут меня ранить. А иногда мое самолюбие отходило на второй план. И казалось бы кому нужен такой придурок, как я? Раньше бывало и нужен. 

И мне нет дела до романтиков. Когда‐то я поняла, что они не осмелились сломать мир. А мне делали предложения сломать систему в очередной раз. Порой этого достаточно. Возможно одного смущали мои унижения, но это было лишь ответом. Другой казался мне идеалом, но его молчаливость, моя прямота. Я никого не ищу, я всего лишь говорю правду. Я всего лишь прошу любви.

Возможно, все эти слова ложь. Черт знает. Я не в себе. И пантов сюда:

Панты гавно.

:D

Я говорила: садись на мотц., прокатимся куда глаза глядят.  Он просто не хотел никуда. Он хотел сидеть дома. Я не люблю кататься одна, пошла пешком. Это лето не то, что предыдущее. Мы катались по трассе и орали. А еще мы пели. Мы орали еще громче, когда я была за рулем. Это было год назад, казалось бы, так давно. Так давно теперь. А у меня теперь нет пассажиров. Я сама себе пассажир. И я больше не сажусь за руль. Какого, когда кто‐то вот так забирает твое место? 

Я говорила: ну поехали на велосипедах через весь город, по бедным районам на окраинах. Поехали, просто посмотрим на все это.  Я все равно иду одна. Опять одна, опять пешком. А если и иду куда‐то, то своим знаменитым маршрутом к кладбищу. А он еще будет делать себе тату анархию, хотя не может сломать даже собственную систему. Интересно, он считает себя панком? 

Я больше не хочу таких пассажиров.

Несколько дней уже не рисовала. Ну, рисовала пару раз, но принужденно, а я так не рисую. А сегодня лютый холод, и меня на Игги поперло. Дома я рисовала. Ничего не вижу, а хочется. В итоге косяков полно, но! Название будущее:

Fucking alone. Iggi Pop.

Я стараюсь не бросать тебя, не думаю, что это многое значит. Наверное, это не стоило моих усилий. Ты же знаешь, где я. И я всегда буду ждать тебя здесь, далеко от твоего страха. Но ты же чувствуешь путь, в который я уйду. Помнишь, как это было...«путь, в который я уйду — расстояние в твоих глазах». А как мы пели What the story morning glory, эта песня — все, что от нее осталось. 

Мне все равно когда‐то придется уйти. И я просто не могу тебя взять с собой, ты же понимаешь. Просто помни — это ты больше, не я. Мы всегда думали, что некоторые вещи просто не должны измениться. Тогда мы еще не понимали, насколько мы ошибались. И пусть мы глупы от воспоминаний, которые оба забыли. Уверена, я никогда не знала достаточно. Я потерянный и ослепленный дурак, но я хотя бы говорю правду.

Я заключила с Владиком пари. Поскольку он спит до двух, я бужу его в восемь и мы идем купаться:D. Не зависимо от погоды. Если он не встанет, будет моим рабом два дня. Ну типа принеси то, это. Пошли туда, сюда. А если он все-таки встанет (во что я не верю), то я буду рабом.

Главное мне не проспать, я же не пользуюсь будильниками. Просто моя задача: встать в восемь. И буду надеяться, что мне не засядет в голову never wake up, а то проигрываю, получается, я...

Может мне вообще не спать этой ночью?

Знаете, кем я теперь себя чувствую? Хрен знает, такое ошущение, что у меня есть друг, которым я могу пользоваться. Как личный пес. Вроде старше. А может и он мной пользуется. А может это все одно большое притворство. А хрен знает.

Я только знаю, что далеко не глупая, он это знает. Хотя (скорее всего славу богу) мы будем гораздо реже видится. А может вообще не будем. Не знаю. Мы с ним вовсе не друзья. Скорее он так думает. Хотя может и это притворство.

И я не знаю с какой целью он это делает. Теперь он должен знать, что перед ним панк, которым он больше никогда не сможет воспользоваться. Я только… не понимаю его цель. С какой целью он это делает? А я продолжаю верить, что нужно кое о чем сказать. Но я не доживу до этого дня: вот мой отказ.

Сижу сейчас, читаю свой любимый роман Чтец. И вот думаю:

«Представь себе, говорил я, кто‐то губит сам себя, намеренно, и ты можешь его спасти — ты спасешь его? Представь себе, например, одному пациенту должны сделать операцию, а он принимает наркотические препараты, которые противопоказаны при анастезии, ему стыдно признаваться, что он принимает эти препараты, и он не хочет говорить об этом анастезиологу — ты тогда поговоришь с анастезиологом?»

Там еще несколько примеров, ну, думаю, понятно и так. По идеи сразу назревает конкретный ответ: да. Но с какой кстати? Мне было бы неприятно, если… не так. Меня взбесило бы то, когда кто‐то решает что‐то за меня. Такие люди съезжают с Товарища на Никто. Даже если этот выбор спасает мою жизнь. Если, например, я сохраняю тайну любой ценой, а потом вдруг кто‐то решил меня «спасти». Но это ведь моя тайна. 

А если, например, у моего товарища будет такой случай, что ж, я буду сидеть сложа руки и наблюдать? Пусть он даже умрет, но доволен собой. Или будет жить, ненавидя меня. Вот блин какая чертова ситуация. 

Написала сегодня ночью я рассказ. Небольшой. Просто захотела пантов нагнать мол смотрите бля писатель я. Ахах, Шут. Сюда еще подойдет «На словах я Лев Толстой, а на деле хуй простой». У меня кстати еще про панков есть, но там роман бля, не буду никого нагружать. Я вообще ничего никому не показываю, а тут понеслось что‐то, не знаю. В общем, к вашему вниманию...

Казнь

Приближается рассвет. Это будет мое последнее утро. Что за великолепная история утра? А что другого я мог ожидать? Я не знаю как это будет, и я не думаю об этом. Я счастлив сейчас. Особенно когда смотрю сквозь решетки на пустой воздух. Мне не кажется это обычным. Я жил под Богом. Настало время нашей встречи, если он еще захочет меня видить.

Сегодня моя казнь. Раскаиваясь за то, чего я не делал, я всего лишь надеюсь на прощение. Это всего лишь моя вина, но я не извиняюсь ни пред одним человеком. Я убил. Чувствую ли я свою вину? Мне просто не перед кем ее чувствовать.

Остались считанные минуты, я определил по солнцу. Забавно, я стою лицом к лицу смерти, но я все равно ничего не вижу. Но и ничего не чувствую. Я потерял чувствительность. Я пожил. Я не хочу уходить, но, думаю, пришло мое время. Если бы я мог выиграть еще хоть один час… О, как бы я этого хотел. Шаги. Заскрипела моя решетка, и меня вывели. Ни страха, ни грусти, я ничего не почувствовал.

Только когда меня вывели из камеры, прямо сюда, на воздух, я почувствовал ту свободу, которую чувствуешь перед смертью — в последний раз. И вот я стоял на этой сцене пред публикой на нашем карнавале грехов. Я ждал палача, он медленно шагал ко мне. Он не торопился, как и я. Мы с ним братья. В публике, от которой воняло ненавистью, я нашел несколько товарищей. «Смотрите, и лучшие мужчины мира попадают в ад» — думал я. Как я хотел станцевать перед палачом. Пока он одевал на меня петлю, я успел прошептать ему: выпей за меня сегодня вечером. Он игнорировал. Я улыбался. 

Сейчас будут читать обвинение. Я пропустил это мимо ушей. То, в чем меня обвиняли, было ложью. Я совершил преступление, караемое смертью. Я говорил им, но мне никто не поверил, хотя я имел в виду то, о чем говорю. 

Пред безлюдной толпой я стою совсем один,  поглядывая на палача. Раз, два, три, четыре… Нажимай!

На моем надгробии написано: казненный через повешание.

Шут                    

Недавно мы пошли купаться почти ночью, было часов 11. В десять градусов на улице. Было тепло… в воде… в любом случае нам так казалось. Потом мы бегали на земле и орали как нам холодно. Это был громкий вечер. Веселились, в то время как было не до этого.

Еще раньше до этого мы(опять же ночью) решили пожрать. Есть мы не хотели, спать мы не хотели. Встали, даже не оделись, пошли на улицу. Дошли до пункта назначения и сожрали целую булку хлеба. Вдвоем. С кофе. 

А в лютую жару мы одели футболки «Клинское» и пошли по здешним магазинам продуктов, воображая себя какими-нибудь рабочими. У нас даже был план: «Здравствуйте, сейчас подъедет машина с Клинским, дополнительный товар. Директор вашего магазина все знает, мы ждать не будем, с вас столько-то, столько-то. Документы в машине, сейчас подъедет». Хотя выглядело это довольно противоположно: стоят три идиота в одинаковых футболках, считают мелочь на газировку. 

Не забыть и как мы пару дней назад объехали половину этого населения только из‐за того, что нам нигде не продавали пиво. Хотя и это было смешно: -Паспорт. — Нету.- Ничем помочь не могу. - Почему? — 18 есть?- А чо, не видно? — Нет. — Ничем не могу помочь.    Или как мы в одном магазине стояли три года и ничего не покупали с отсутствием очереди, потому что там стоял полицейский х*й. С:

А еще однажды с Владиком мы громко пели песню green day KILL THE FUCKING DJ в какой‐то толпе. Устроили концерт бесплатный бля. 

А вообще дохрена чего было, все забывается. И это забудется. А сколько раз было сказано… Будет что вспомнить. Поэтому вывод сразу после первого месяца.

Мы сегодня с моим мелким смотрели ужас. Владик смотрел на нас и ржал. Ну, наверное потому что мы поставили планш на диван, а сами отодвинулись на метр. Еще и учитывая мое плохое зрение. Но я не пошла за очками, мы глаза руками закрывали каждый напряг момент.

 Глупо же, да? Но это весело. Весело орать и переглядываться. В такие моменты малой очень забавен. А фильм мы смотрели… Тайны старого отеля. Там типа отель закрывают через неделю(банкроты), а персонал из двух человек (мужик и девушка) решили эту неделю там ночевать. Клиентов мало, все дела. И хотели, чтобы не закрывали, сделать рекламу, мол в отеле призраки. Ну они реал верили, искали доказательства… Конец: девушку убили какие‐то трупы.

Вот я паражаюсь таким фильмам. Какие‐то искревленные, загримированные мертвецы убивают людей. Вот это настоящий ужас? Конечно, снимать что‐нибудь отвратительное может каждый, настоящий ужас снимают единицы. Так сейчас все фильмы ужасов: мертвецы, призраки, кровь, смерть и тд. Пф, да разве в такое поверишь.

А потом я смотрела триллер Кукольный дом. Говорят, что типа на психику давит. Нихрена. Компания подростков взломали чей‐то богатый дом, оторвались, алкоголь, наркота, секс. А потом оказалось этот дом одной из них. Она, как я поняла, ушла из дома год назад. Потом пришел сосед. Они над ним издевались, потом он с ними отрывался. А потом та баба(чей дом) родила. Прямо дома. А потом пришли родители. Конец. 

Рекомендовать фильмы не буду. Хвалить их не буду. Ругать их не буду. Просто не буду.